После обмена долларов на риалы каждый почувствовал себя миллионером: миллион риалов в Иране – самая крупная купюра. Самая мелкая, кажется, 10000.
СИМок с интернетом оказалось всего две на весь аэропорт. От них было мало радости, потому что интернет в Иране в основном только по GSM и чрезвычайно неторопливый. Конечно, после России в любой другой стране покажется, что с интернетом на новом месте все плохо; но есть в этом и своеобразный плюс – в Иран можно ездить лечиться от интернет-зависимости :).

Через полчаса нас встретил по предварительной договоренности с Кириллом наш водитель – интеллигентного вида иранец средних лет, с забавным для русского уха именем – Милаш. Нашему плану добраться до Gajereh этой же ночью не суждено было реализоваться: внезапный сильный снегопад и сошедшая сель заблокировали обе дороги в Дизин. Известие о таком сильном снегопаде меня, конечно, очень раззадорило – для внетрассового катания все складывалось удачно.
Поскольку мы даже не успели выехать далеко за пределы Тегерана, Милаш предложил вернуться и переночевать у него в загородном доме, на что мы с удовольствием согласились, не раздумывая долго над тем, стоит ли перед принятием щедрого предложения соблюсти Иранский Тааруф.

Конечно, на следующий день у нас была запланирована каталка, и терять целый день очень не хотелось, но делать нечего, поэтому мы решаем ждать утра. Милаш расстелил нам прямо на коврах на одном из этажей своего дома, и мы по очереди отрубились. На следующее утро, проспав установленное время подъема на 4 часа и замечательно позавтракав, мы снова выехали в горы. С нами все это время на связи был наш русский знакомый, работающий в Тегеране, который периодически вел переговоры с водителем на фарси, когда мы переставали друг друга понимать на ломаном английском. Он же нас уверил, что дороги уже расчищены, и что сегодня мы все-таки доберемся до отеля.

Наблюдать за меняющимся пейзажем всегда любопытно, когда из долины въезжаешь в горы, за тем, как постепенно пропадает растительность, появляется снег на склонах ущелий и как становится холоднее. Всегда во мне просыпается этакое сказочное ощущение из детства, составленное из нетерпения и любопытства, и желания скорее увидеть, что скрывается за следующим изгибом горного серпантина.

Дорога заняла около 2.5 часов (125 км), в течение которых мы дружно глазели по сторонам и снимали полукосмические пейзажи. Когда осталось с десяток километров до Дизина, нас накрыл сильный буран, и видимость стала нулевой; снегопад был действительно сильный.

Милаш выгрузил нас около шлагбаума, потому что въехать в горку не смог (ведь он был без шипованной резины, действительно, зачем зимой шипованная резина), и попрощался с нами, клятвенно пообещав не опаздывать и приехать за нами ровно в 12 утра 6 января.

Пока мы ходили кругами в поисках людей, нам навстречу выехал снегоуборочный трактор с приветливым старичком-Персом за рулем. Увидев наши сумки, он стал махать руками и показывать на ковш своего трактора – ну, чем черт не шутит, сложили ему в ковш наши баулы. Неистовые жестикуляции руками не прекратились, и следом за вещами пришлось залезть в ковш и нам самим. Мужик покатал нас таким образом в ковше по территории и сгрузил у парадного входа отеля.

На ресепшн мы выяснили, что подъемники и курорт все равно закрыты из-за непогоды, так что мы ничего не потеряли, кроме того, что на катание у нас оставалось всего 4 дня. Зато в отеле был wi-fi, который мы приняли как божие благословение, несмотря на то, что он был всего 25 кб/сек. Кроме нас в корпусе не было вообще никого, за исключением забавного персонажа – итальянца из Флоренции, который фрилансит в Дубае и прилетает в отпуск в Иран покататься на лыжах. Итальянец был слегка подшофе и предлагал нам тоже, за компанию, впрочем, мы были слишком измотаны переездами, чтобы принять его идею с воодушевлением.

Такси искать не пришлось – от отеля ходит полноценный скибас. Дизин оказался совсем рядом – за одним перегибом серпантина, через хребет; формальное расстояние всего 2 километра. По пути между Дизином и Gajereh находится некурортный поселок, в котором можно закупаться недорогой едой, брать напрокат оборудование дешевле, чем непосредственно в Дизине, и, возможно, там реально найти себе вписку на каучсерфе, или просто походить по домам, эксплуатируя Иранское гостеприимство.

Все склоны и вообще вся катабельная сторона чаши – северная сторона горы, окруженная хребтами с краев. Поэтому даже в солнечные дни, к сожалению, солнца достается очень мало, в основном с утра, и около 2–3 часов дня склоны уходят в тень. Практически отовсюду видна геометрически безупречная вершина Дамаванда, который чуть-чуть уступает Эльбрусу по высоте, но невероятно при этом красив и является одним из символов Ирана. Подъемников несколько на весь курорт: две линии кабинок, одна в две очереди и повыше, вторая - в одну очередь и пониже; около 7 кресельных подъемников. Нижняя станция подъемника находится на высоте аж 2700 метров.

Сезон официально длится с конца ноября по апрель, но high season – это конец января–февраль. В декабре еще откровенно маловато снега, и пухляк точно надо ловить в начале февраля. Тогда же, вероятно, и находится пик посещаемости курорта; во время нашего пребывания Дизин был полупустой. На Новый год там тоже нет какого-то особенного ажиотажа, скорее всего потому, что для Иранцев гораздо более важен Новруз, который отмечается во время весеннего равноденствия, и заменяет собой Новый год. Любопытно, что пятница у иранцев официальный выходной, и курорт не работает.

В целом горные лыжи и сноуборд – это слишком дорогой спорт для рядового иранца, и на курорте полно иранской золотой молодежи и людей не самого простого происхождения. Таких видно по прокачанному экипу, который не уступал нашему, и даже в отдельных случаях превосходил: на курорте постоянно пасутся фрирайдеры, которых было не меньше процентов 10 от общей массы катающихся. На склоне вы можете легко повстречаться с каким-нибудь известным иранским киноактером (что, собственно, у нас и случилось, но мы не прониклись моментом, потому что мы, в отличие от нашего гида, не знали иранских актеров).

Больше всего нас, конечно же, интересовали возможности внетрассового катания, и вот что здесь можно рассказать. Здесь взаправду самый легкодоступный и классный пухляк среди тех мест, где мы были. Фактически, для внетрассового катания пригодна вообще вся внутренняя поверхность чаши Дизина, причем до любой стартовой точки можно доехать траверсом от верхних станций подъемников. Парочка самых интригующих креселок, ведущих к вкусным кулуарам, была закрыта из-за непогоды (или лености персонала), но с верхних станций кабинок тоже можно было забраться практически в любую точку хребта.

Вопреки моим ожиданиям, мы не попали на тот самый "паудер", потому что сильный ветер сдул свежевыпавший снег; но пухляка все равно оказалось достаточно. Кроме нас его здесь просто никто не ест, ведь оборудования для фрирайда (начиная с фрирайдовых лыж) у большинства иранцев нет, поэтому весь off-piste был наш. И несмотря на то, что снежный покров был достаточно старым, все равно было полно мест с нетронутой девственной целиной, которую нам удалось взрезать. Снег замечательный, чем-то похож на Шерегешский, судя по рассказам. Ощущение "парения", когда едешь по нераскатанному полю глубокого снега, на котором до тебя не было ни одного следа –да детка! Это вот ощущение – оно то самое. Кто пробовал – тот поймет, о чем я. Все стоило этого, все этим окупается.

Другой перевал, который разделяет долину Дизина и Дарбандсара, открывает вообще безграничные возможности для внетрассового катания. Во-первых, всегда можно вернуться наверх в Дизин по дороге из Дарбандсара. Во-вторых, можно достаточно просто добраться до зоны катания Шемшака. Склоны в эту сторону сложны и были лавиноопасны в данный момент из-за ветрового переноса. Будь у нас больше времени, мы бы дождались большей стабильности покрова и затестировали бы их; возможно, в следующий раз, если мы туда вернемся, то начнем именно с этих склонов. Выйти на сам гребень не составляет никакого труда, если стартовать от верхней станции креселки – там всего метров 100 вверх по осыпи. Но на 3500 метрах высоты, загруженные оборудкой под завязку, мы прокляли все на свете, пока лезли туда. Из долины Дизина в Дарбандсар дует жесточайший ветер, который стесывает снег на этом перевале до земли, и идти в общем-то трудновато. Зато если пройти метров 150–200 вдоль по гребню и вверх, там окажется хороший оригинальный спуск в Дизинскую долину. В общем, с этой точки маршрутов много, всех не перечесть, и всегда есть что попробовать новенькое.

В Иране, чем более богатая семья, тем более раскрепощенные и европеизированные дети. Поэтому молодежь на курортах очень мало отличается от среднеевропейской молодежи; не могу сказать, хорошо это или плохо, но иранские горы – это такое место, где все ограничения исламской республики исполняются еще более спустя рукава, чем везде в Иране (что представить уже непросто). Например, кто-то из местных на трассах сдружился с Кириллом и Кристианом и звал их выпить в дружной компании вечером! Найти алкоголь в Иране, особенно в горах, не трудно, но это не значит, что это не сопряжено с некоторым, хоть и незначительным риском, поэтому мы решили не рисковать понапрасну и провести НГ полностью безалкогольно, о чем ни капельки не жалеем. Катание в хиджабах, которым нас пугали перед поездкой – это вообще дикость. Девушки в горах даже платок не всегда носят, или надевают его чисто формально, даже не убирая под него волосы, а катаются в шлемах и шапках, как будто в Европе.

Еще почему-то в Дизине много русских, внезапно. Мы точно слышали русскую речь на склоне несколько раз.